108. Европейский Суд напоминает, что статья 13 Конвенции гарантирует наличие на внутригосударственном уровне средства правовой защиты для обеспечения соблюдения по существу прав и свобод, гарантированных Конвенцией, в какой бы форме они не были закреплены в правовой системе государства - участника Конвенции. Согласно устоявшейся прецедентной практике Европейского Суда статья 13 Конвенции требует, чтобы на внутригосударственном уровне имелось правовое средство, позволяющее компетентному государственному органу принять решение по сути жалобы на нарушение Конвенции и предложить соответствующее возмещение ущерба, хотя государствам - участникам Конвенции и предоставляется определенная свобода усмотрения относительно способа выполнения их обязательств в рамках данного положения Конвенции. Однако требование о наличии такого правового средства защиты касается только тех жалоб, которые можно считать "потенциально доказуемыми" по смыслу Конвенции (см. среди прочих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Халфорд против Соединенного Королевства" (Halford v. United Kingdom) от 25 июня 1997 г., Reports of Judgments and Decisions 1997-III, p. 1020, § 64).
109. Что касается жалобы заявителей на отсутствие эффективных средств защиты в отношении их жалобы на нарушение статьи 2 Конвенции, Европейский Суд считает нужным подчеркнуть, учитывая фундаментальную важность права на защиту жизни, что статья 13 Конвенции требует, в дополнение к выплате полагающейся компенсации, также проведения тщательного и эффективного расследования, способного привести к установлению и наказанию лиц, ответственных за лишение жизни, и за противоречащее статье 2 Конвенции обращение, включая фактический доступ истца к процессуальным действиям, направленным на установление личностей и наказание виновных (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ангелова против Болгарии" (Anguelova v. Bulgaria), жалоба N 38361/97, §§ 161 - 162, ECHR 2002-IV, и Постановление Европейского Суда по делу "Сюхейла Айдын против Турции" (
v. Turkey) от 24 мая 2005 г., жалоба N 25660/94, § 208). Европейский Суд далее повторяет, что требования статьи 13 Конвенции шире, чем обязанность государства согласно статье 2 Конвенции проводить эффективное расследование (см. упомянутое выше <1> Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы N 57942/00 и 57945/00 <2>, § 183).
--------------------------------
<1> Так в тексте, однако ранее данное Постановление не упоминалось (примеч. редактора).
<2> См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2005. N 12 (примеч. редактора).
110. В свете сделанных выше выводов Европейского Суда в отношении статьи 2 Конвенции указанную жалобу следует считать явно "потенциально доказуемой" по смыслу статьи 13 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бойл и Райс против Соединенного Королевства" (Boyle and Rice v. United Kingdom) от 27 апреля 1988 г., Series А, N 131, § 52). Следовательно, заявители должны были иметь возможность воспользоваться эффективными и практически применимыми средствами правовой защиты, способными привести к установлению и наказанию виновных и к выплате компенсации в соответствии со статьей 13 Конвенции.
111. Из вышеизложенного следует, что при обстоятельствах, как в настоящем деле, когда расследование уголовного дела по факту лишения жизни оказалось неэффективным, что в свою очередь подрывало эффективность любого потенциально имеющегося в наличии средства правовой защиты, включая гражданский иск, предложенный властями Российской Федерации, государство не выполнило своих обязательств в соответствии со статьей 13 Конвенции.
112. Следовательно, имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 2 и 3 Конвенции.
113. Что касается ссылки заявителей на нарушение статьи 3 Конвенции, Европейский Суд отмечает, что он признал нарушение названного положения Конвенции в части моральных страданий заявителей, вызванных похищением их близкого родственника, неспособности узнать, что с ним произошло, и отношения властей к их жалобам. Вместе с тем Европейский Суд указывает, что он уже признал нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции в отношении поведения властей, вызвавшего моральные страдания заявителей. Европейский Суд считает, что при данных обстоятельствах отсутствует необходимость отдельно рассматривать вопрос о нарушении статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции.
114. Что касается утверждений заявителей о нарушении статьи 5 Конвенции, Европейский Суд повторяет, что в силу устоявшейся прецедентной практики, когда более специфические гарантии пунктов 4 и 5 статьи 5 Конвенции, будучи lex specialis по отношению к статье 13 Конвенции, поглощают и перекрывают собой требования этой статьи Конвенции, а также с учетом сделанного выше вывода о нарушении статьи 5 Конвенции в результате не признаваемого властями задержания, он не находит оснований отдельно рассматривать вопрос о нарушении статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 5 Конвенции.